Тем не менее именно ее смерть в середине 1999 г. открыла возможность для преображения магазина, определявшего литературную жизнь страны. Тогда пул наследников и управляющих Фондом Фойл принялись за реформу ветерана книготорговли, бывшего убыточным уже более десятилетия (сказочное состояние Кристины, позже сформировавшее по ее последней воле Foyle Foundation (Фонд Фойл), позволяло ей не замечать финансовых потерь). Среди тех, кто пришёл к власти, оказался и автор этой книги мемуаров Билл Сэмьюэл, которому на тот момент было уже за 50, и который всю жизнь проработал специалистом по финансам чуть ли не во всех областях, кроме книгоиздания. Он был племянником Кристины.

Назначенный ответственным за финансы магазина, он рьяно принялся за дело, то и дело поражаясь с высоты своего опыта тому, насколько по-любительски и неаккуратно велись дела в столь уважаемом предприятии. Хуже того, Сэмьюэлл сотоварищи вскрыли просто вопиющие случаи воровства и мошенничества на всех уровнях управления магазина. Пожалуй, меньше всего претензий было к рядовым сотрудникам, почти все из которых были фанатами книг, работавшими скорее за идею и имя Foyles, нежели за зарплату, которая, признаться, была не особо велика. «К моменту смерти Кристины ядро сотрудников состояло и великолепных и преданных книгопродавцев, на которых можно было опереться. Некоторые тихони, просто эффективно выполнявшие свои обязанности, некоторые слегка чудаковатые — обычный набор для книжного».

Ряд старых сотрудников все-таки не пережил новой метлы. Заведующий отделом религии (еврей, исповедующий католицизм) создал прекрасную коллекцию книг по теологии, включая работы по сатнизму и Библию в 25 переводах. Увы, его личные вкусы не предполагали наличия книг по исламу, и поэтому с ним пришлось распрощаться. Расстаться пришлось и с целым рядом старушек, числившихся в штате, но фактически ничего не делавших. Именно из-за их бездействия угасли служба продаж по почте и книжный клуб при магазине.

«К 1950-м годам Фойлc получал в среднем 35 000 писем в день, два полных почтовых фургона, со всех уголков мира, и почтовые заказы составляли значительную часть бизнеса компании. В почтовом отделении стояли два длинных стола, за которыми сидела дюжина женщин, вскрывавших конверты, извлекавших чеки, почтовые переводы и банкноты в самых разных валютах. Деньги отправлялись в кассу, письма — сотрудникам магазина для удовлетворения спроса покупателей, а все почтовые марки в отдел филателии для продажи коллекционерам марок.

Постепенно, конечно, развилась конкуренция, сервис стал хуже, и денежный поток уменьшился до тонкой струйки. На пике своего расцвета почтовые заказы в сегодняшних ценах составляли бы многие миллионы фунтов продаж в год. К моменту смерти Кристины они приносили в среднем тысячу фунтов в месяц и управлялся одинокой пожилой дамой, которая вела всю корреспонденцию от руки. Но она очень гордилась тем, что делала, и регулярно приходила ко мне в кабинет, чтобы сообщить о каком-нибудь небольшом успехе. Я помню, как однажды она сказала мне: „Помните, я упоминала одного клиента в Новой Зеландии, который заказал книгу по садоводству? Так вот он остался так доволен, что заказал еще одну“! Продажа 20 фунтов, прибыль 7 фунтов, расходы на персонал, вероятно, 50 фунтов; но удовлетворенность клиента 100 процентов и гордость персонала безмерна. Не слишком жизнеспособная бизнес-модель, но со своим особым шармом».

Наведя порядок с персоналом (и наняв новых продавцов) плюс приведя в должный вид бухгалтерию, новые управляющие задумались над тем, как увеличить трафик посетителей в магазине, да и вообще вернуть Foyles на авансцену культурной жизни Лондона. Закрытие нескольких заметных мест города — джаз-кафе и Silver Moon Bookshop (магазинчика феминисток и лесбиянок) — послужило поводом взять их под крыло, разместив на территории магазина (Foyles затем выкупил ассортимент книг и некоторых других специализированных книжных, готовых закрыться). Стали организовываться благотворительные вечера и другие мероприятия. Была проведена перепланировка многих помещений и пространств.

Публика, всегда тепло относившаяся к Foyles, положительно отреагировала на изменения. В магазин вновь стали захаживать высокопоставленные особы, наблюдение за вкусами которых позволяло иногда делать далеко идущие выводы: «В конце 2002 года король Иордании Абдалла и король Непала Гьянендра были замечены в нашем военно-историческом отделе, который считался одним из лучших в мире и в то время входил в нашу тройку лучших отделов по продажам на квадратный фут. Король Гьянендра взошел на трон примерно за год до этого, после того как были убиты многие члены его семьи; Абдулла совсем недавно стал королем после смерти своего отца Хусейна. Когда главы государств из нестабильных частей мира делают покупки в нашем военном отделе, мы понимаем, что не все так радужно в их странах. Можно сделать обоснованные предположения о потенциальных мировых событиях от людей, увиденных в магазине. В январе 2003 года, когда посольство США cкупило весь наш запас дорожных карт Ирака, а Министерство обороны Великобритании — несколько книг по законам войны, мы правильно заподозрили, что вторжение в Ирак неизбежно.»

«Наши усилия помогли обратить вспять упадок компании. В 1999, последнем году правления Кристины, оборот компании составил 9,5 млн фунтов стерлингов, а операционный убыток 846 000 фунтов стерлингов. За год, заканчивавшийся 30 июня 2007 года объем продаж вырос до 18 миллионов фунтов стерлингов, и за несколько прошедших лет компания даже получала скромную операционную прибыль, первую за многие годы. Нам предстоял долгий путь, но мы были на верном пути.»

С 2002 и вплоть до продажи конкурентам в 2018 Foyles регулярно признавался лучшим книжным страны. Билла Сэмьюэла отодвинули от оперативного управления магазином в середине 2000-ых, и он принимал участие лишь в заседаниях совета акционеров. Управляющие и менеджеры, нанятые для того, чтобы продажи росли, превратили Foyles в сеть. Этот рост не был безболезненным, случались и ошибки. К 2017 Фонд Кристины Фойл и ее родственники-акционеры, включая Билла, решили продать магазин. Покупателем выступила книжная сеть Waterstones, чей первый магазин был открыт в свое время в помещении, которое Тиму Уотерстоуну согласилась уступить Кристина. Сумма сделки не раскрывается. Waterstones сохранила бренд и относительную самостоятельность Foyles.