Ученые определили специфический запах, который привлекает стервятников к падали. Это открытие было сделано в результате случайного разговора с инженерами нефтяной компании, которые уже в течение некоторого времени использовали птиц для обнаружения утечек в трубопроводах природного газа. Инженеры выяснили, что если ввести этилмеркаптан в трубопровод, то можно обнаружить утечки по концентрации стервятников, кружащих над ним или сидящих на земле рядом. Благодаря экспериментам мы теперь знаем, что грифов-индеек сильно тянет к этому запаху, и они могут использовать его, чтобы находить такую крошечную цель как мертвая полевка, зарытая в листьях на лесной подстилке под густым пологом деревьев.

Яйца различаются по размеру от крошечных 200-миллиграмовых яиц колибри до 15-сантиметровых полуторакиллограмовых яиц страуса, для разбивания которых требуется 54 кг давления. Они также различаются по форме. До недавнего времени мало что было известно о причине большого разнообразия форм яиц или их функции. Ученые полагали, что форма яйца может иметь какое-то отношение к типу птичьего гнезда: его размеру и форме — чашке или куполу или простом углублении в песке; или его местоположению: на ветке дерева, или в норе, или на краю утеса, откуда оно может скатиться (например, у птицы, гнездящейся на утесе, может быть коническое яйцо, которое будет катиться по узкому кругу); или количеству яиц в кладке и тому, как они укладываются вместе, чтобы позволить самке эффективно их высиживать.

Эти взгляды изменились в 2017 году, когда Мэри Кэсвелл Стоддард и ее коллеги разработали компьютерную программу под названием EggxTractor для анализа формы около 50 000 яиц, представляющих 1400 видов. Для каждого вида они также собирали данные о массе тела взрослых особей, количестве яиц в кладке, рационе и местоположении гнезда.

Анализ, сравнивший 1400 видов, показал, что расположение гнезда имеет мало общего с формой яйца. Не имеет значения ни размер гнезда, ни размер кладки. Вместо этого три фактора сильно коррелируют с формой яиц: масса тела взрослой птицы, ее эволюционная история и, что интересно, отношение длины крыла птицы к ее ширине—косвенная характеристика ее способности к полету.

Почему форма яйца может быть связана с поведением в полете? Команда подозревает, что это связано с адаптацией к активному полету (vs., скажем, планированию). Исследователи предполагают, что полет влияет на план тела птицы. Все зависит от того, насколько аэродинамичным и обтекаемым должны быть скелет и мышцы птицы, что в свою очередь влияет на то, какая форма яйца будет проходить через ее яйцевод. Сильные летуны, такие как журавли-кликуны, ржанковые и кайры, с более обтекаемыми телами, как правило, откладывают яйца, которые более вытянуты и асимметричны, в то время как птицы, которые летают мало, такие как арамы и совы, имеют более симметричные, сферические яйца. Совы, которые лучше летают, имеют яйца, которые немного более овальные.

Некоторые птицы совокупляются только один раз, достигая оплодотворения за один быстрый «присест», в то время как ястребы-тетеревятники спариваются до шестисот раз за одну кладку яиц. Зачем столько «подходов»? Если вы хищная птица и вам приходится подолгу охотиться вдали от своей пары, вам будет труднее оградить ее от секса с другими самцами. Многократные спаривания могут разбавить любую сперму, полученную от других самцов в ваше отсутствие.

Нигде сезон гнездования не наводит такого ужасу, как в Австралии, где дети, идущие в школу, почтовые служащие, велосипедисты, собачники, сборщики мусора, и люди, просто прогуливающиеся в парке, живут в страхе из-за чрезвычайно заботливой родительской опеки одной свирепой птицы- вороны-свистуна.

Остерегайтесь оказаться поблизости от этой вороны с птенцами. Большинство австралийцев познали это на собственном горьком опыте. Около 85% из них подверглись нападению в какой-то момент своей жизни, говорит Дэррил Джонс, профессор поведенческой экологии в Университете Гриффита в Брисбене. Только в большом Брисбене ежегодно регистрируется от 800 до 1200 нападений—и это только те, о которых сообщается. Я был там в конце августа-начале сентября 2017 года, как раз когда начался сезон гнездования, и истории, которые я слышал, были леденящими душу. Птицы налетают, часто сзади, и бьют вас по голове, шее и лицу своим мощным клювом и царапают когтями. Травмы встречаются часто, как правило, незначительные порезы и царапины, но иногда случается и более серьезный вред—сломанные конечности или поврежденные глаза. «Каждый год тысячи людей получают ранения», — говорит Джонс. — Люди попадают в ужасные аварии на велосипедах. И с каждым годом люди даже теряют зрение вместе с глазами. Так что это настоящая проблема."

«Нападающие почти всегда самцы. И только некоторые из них гиперагрессивны», говорит Джонс — «около 10%. Если бы процент был выше, я не думаю, что Австралия была бы пригодна для жизни». Cамцы атакуют только когда птенцы находятся в гнезде — период около шести недель, а затем пикирование резко прекращается.

Непонятно, почему птицы считают людей такой угрозой. «Кошки, собаки, змеи и томк подобные — это понятно», — говорит Джонс. «Но, насколько я знаю, большинство людей, на которых напали, никогда не забирались на деревьяи не ели птенцов. Так что это огромный вопрос. Я думаю, птицы просто сверхчувствительны.

Эти вороны, похоже, специализируются. Около 50% из них — пешеходные вороны — они налетают только на пешеходов. Вороны-велосипедистки атакуют лишь велосипедистов. А еще есть вороны, которые специализируются на том, чтобы доставать почтальонов, которые со свистом проносятся по улице на маленьких мотоциклах от почтового ящика к почтовому. В своих исследованиях Джонс обнаружил, что вороны, которые нападают на велосипедистов, нападут на любого велосипедиста. А те, что нападают на почтальонов, нападут на любого почтальона.

Как происходит координация труда по уходу за гнездом: кто будет сидеть на яйцах и кто будет кормить цыплят?

У птиц, которые высиживают парами, периоды насиживания и поиска пищи жестко организованы. Многие родители-певчие птицы, например, по очереди высиживают и кормят птенцов. В течение нескольких коротких недель после вылупления яиц каждый из них обычно доставляет около двух тысяч продуктов питания — насекомых, фруктов, личинок—чтобы обеспечить рост своих птенцов из крошечных, голых, беспомощных детенышей в полностью оперенных летунов, примерно в двадцать раз превышающих их первоначальный размер.

Долгое время ученые считали, что птицы-родители просто обеспечивают фиксированное количество труда, которое определяется генетически, независимо от того, высиживают ли они яйца или кормят детенышей. Но в 1980-х и 90-х эксперименты с певчими птицами перевернули эти представления. Родители по очереди кормили птенцов, посещая гнездо в одинаковой пропорции. Но если вы уберете одного члена пары, другой намеренно компенсирует это, работая усерднее, чтобы восполнить недостаток. Это говорит о том, что каждый родитель следит за вкладом другого и решает, сколько заботы ему следует оказывать.

Чувствительность к нагрузке на партнера варьируется не только от вида к виду, но и от птицы к птице. Голубоногие олуши — чемпионы в этом отношении, справедливо разделяющие обязанности. Домовые воробьи же еще не совсем выбрали оптимальную точку сотрудничества, — они склонны игнорировать изменения в темпе работы своего партнера. (Если только они не обнаружат неверность, в этом случае они ограничивают свои собственные усилия. Исследования показывают, что самцы воробьев с самками, склонными к обману, приносят меньше пищи своим птенцам.)

Большие синицы, с другой стороны, находятся прямо на вершине парной справедливости: каждый родитель гибко приспосабливается к поведению своего партнера и «зеркалит» его усилия.

В лесах cеверного Мозамбика охотник за медом народа яо движется через кустарник, издавая громкий крик-трель «брррр», за которой следует короткое «хм»! Сначала ничего. Но тут из-за деревьев появляется птица размером со скворца. Темная спина, с бледной грудью, она приближается к охотнику. За этим следует своеобразная совместная охота за сокровищами. Птица, большой медоуказчик, отвечает на зов охотника своим характерным щебечущим зовом, отличающимся от ее территориального пения, иперелетает с дерева на дерево, ведя охотника через лес. Она порхает с ветки на ветку, издавая свой настойчивый зов. Охотник следует за ним. Эта схема ведения и следования повторяется до тех пор, пока птица не достигнет сокровища: пчелиного гнезда, устроенном высоко на дереве или спрятанном в расщелине скалы или термитнике. Оказавшись рядом с гнездом, медоуказчик садится рядом и издает «указательный зов», более мягкий по тону, с более длинными паузами между нотами.

Не каждый человеческий зов вызовет такое поведение птицы. Среди яо это «брррр-хм»! Для людей, говорящих на языке хадза в Танзании, это мелодичный свист. «Насколько нам известно, ни одно другое дикое животное не сотрудничает с людьми таким непосредственным образом. Из всех отношений между людьми и дикими животными, — пишет Элизабет Пенниси в журнале Science, — лишь немногие являются более трогательными». С человеческой точки зрения, может быть, и трогательно. Но медоуказчики — подлинные д-ра Джекиллы и мистеры Хайды. Менее трогательна их склонность к убийству приемных братьев и сестер в темных гнездах приемных родителей.

Большие медоуказчики — выводковые паразиты. Самки откладывают яйца в гнезда других видов и обманом заставляют невольных родителей-хозяев выращивать птенцов-паразитов, часто за счет собственных детенышей.

Выводковый паразитизм чрезвычайно редок в мире позвоночных. Вообще он встречается у нескольких видов рыб и у некоторых видов муравьев, пчел, ос, жуков и бабочек, но не у рептилий или млекопитающих. В мире птиц только 1 процент видов, около ста, являются так называемыми облигатными паразитами, т. е. зависящими от этого способа размножения. Стратегия рискованная, но для некоторых птиц она, кажется, работает. Онаэволюционировала независимо, по крайней мере, семь раз в разных линиях птиц: у уток, медоуказчиков, зябликов и коровьих трупиалов и три раза в разных линиях кукушек.

Большие медоуказчики часто выбирают в качестве хозяина карликовую щурку, красивую птицу размером с воробья, с ярко-зеленым спинкой и желтым горлышком. Она гнездится в узких туннелях, проделанных в больших ямах, вырытых трубкозубами. Самка медоуказчика вынашивает свое яйцо внутри своего тела в течение дополнительного дня, прежде чем сбросить его в гнездо щурки. Это означает, что ее птенец вылупится раньше яиц хозяина, чтобы лучше подготовиться к тому, что последует дальше: убийству своих гнездовых товарищей. Оружие — пара острых как иглы крючков на кончиках клюва птенца, которыми он колет своих приемных братьев и сестер одного за другим, когда они вылупляются. (Один бесстрашный зоолог проверил силу укуса медоуказчика на собственной плоти и сообщил, что ему крючком прокололи язык.)

Ученые уже несколько десятилетий знают, что медоказчики убивают своих товарищей по гнезду. Но по-настоящему подлый характер этого поступка никто не осознавал, пока Клэр Споттисвуд и ее команда не засняли убийства в естественных условиях, с помощью камер, установленных в темных подземных гнездах щурок. Тусклые инфракрасные кадры видеозаписей кажутся прямо-таки хичкоковскими, как будто смотришь жуткую птичью версию триллера «Психо». Слепой и в полной темноте птенец медоуказчика ощупывает все вокруг в поисках своих только что вылупившихся товарищей по гнезду, беспорядочно хватая воздух, пока не натыкается на плоть. Затем он несколько раз хватает своих жертв, кусает и трясет их, пока те не умирают от кровоизлияния под кожей. Всего несколько минут активного клева могут убить птенца щурки, но иногда смерть — это медленный, жестокий процесс, который отнимает до семи часов.

Посмотрев фильм, невозможно понять, почему родители-щурки не приходят на помощь своим запуганным и измученным птенцам. Но там внизу, под ними, темно, а щурки плохо видят ночью. На кадрах даже видно, как приемные родители пытаются накормить птенца-медоуказчика, который в это время деловито терзает их собственных малышей. Такое высокоэффективное киллерское поведение гарантирует, что птенец-медоуказчик выживет один, и монополизирует родительскую заботу своих недогадывающихся хозяев.

Медоуказчики не одиноки в этом отвратительном поведении. Многие выводковые птенцы-паразиты убивают детенышей своего хозяина вскоре после того, как сами вылупляются. Четырёхкрылые кукушки Латинской Америки используют технику медоуказчика, когда заклевывают гнездовых товарищей своими игольчатыми клювами. Птенец обычной кукушки адаптирует стратегию «сбрасывания в пропасть», поднимая яйцо птицы-хозяина или даже только что вылупившегося птенца на небольшое углубление в середине спины, а затем, уперев ноги в бока гнезда, выталкивая его прочь из гнезда—всё с закрытыми глазами. Этот птенец похож на злобного маленького борца, поднимающего маленького ребенка и перебрасывающего его через подоконник. То, что крошечный, слепой, голый детеныш может быть таким убийцей, кажется поразительным.

У птенцов-паразитов есть и другие тузы в рукаве. Чтобы обмануть родителей-хозяев и заставить их приносить больше пищи, птенцы глухой кукушки, азиатского вида, вспыхивают ярко-желтыми пятнами под крыльями, когда родители-хозяева кормят их. Пятна на крыльях выглядят, как зияющие рты лишних птенцов. Если все идет по плану, то птенец-паразит, получая обычный рацион плюс добавки, растет и растет, вырастая иногда до чудовищных размеров по сравнению со своим приемным родителем. Вид крапивника, взгромоздившегося для кормления на спину гигантского птенца обыкновенной кукушки, в десять раз превосходящего его размерами, или миниатюрного белопоясничного медососа, изо всех сил пытающегося удовлетворить аппетиты массивного птенца щетинистой кукушки, буквально переполняющего свое гнездо, являются одними из самых странных в природе и вызывают слезы сочувствия.

Подрастая, я считала выводковых паразитов в моем собственном районе, буроголовых коровьих трупиалов, оченьплохими. Бродяги и обманщики, они выслеживали крепко сложенные гнезда «хороших» птиц, которых я любила—виреонов, камышевок, зябликов и мухоловок,—пробираясь через леса и чащи в поисках неохраняемого гнезда, в которое можно было бы подложить яйца, сгоняя маленьких птиц-хозяев с насиживания короткими, шумными пролетами, имитирующими полеты хищных ястребов.

Когда самка коровьего трупиала находит гнездо и время для ее собственного откладывания не совсем подходящее, она может уничтожить кладку яиц и выводки, заставляя хозяев начинать все сначала, чтобы они были синхронизированы с ее расписанием. Птенцы, вылупившиеся из ее яиц, обычно не выбрасывают детенышей хозяина, которые делят их гнездо, но они энергично конкурируют с ними. Многие из более мелких птенцов-хозяев не имеют ни единого шанса против птенца коровьего трупиала и в конечном итоге умирают от голода.

Откуда детеныш коровьего трупиала знает, что он коровий трупиал, а не королек или луговой трупиал? Когда птенцов помещают в гнезда других видов большинство видов изучают поведение, песни, даже решения о выборе партнера приемных родителей. «Тем не менее, каким-то образом выводковые паразиты избегают этого неправильного импринтинга»,-говорит Мэтью Макким Лаудер, который изучал буроголовых коровьих трупиаловв Университете Иллинойса в Урбана-Шампейн. «Они развивают чтот-то вроде чувства собственного «Я», — говорит он. В течение десятилетий считалось, что это просто инстинкт. Но в 2019 году Лаудер и его коллеги опубликовали данные о том, что самки буроголовых коровьих трупиалов используют специальный «болтливый зов», который дает птенцам ключевую информацию: самоосознание. «Самки буроголовых коровьих трупиаловпроизводят болтливый зов в различных социальных контекстах», — говорит Лаудер. «Зов действует как звуковойпароль для ее потомства, направляя их выбор относительно того, у кого они учатся, поэтому они изучают песни своего вида и находят подходящих брачных партнеров в дальнейшем». Услышав пароль, мозг птенцов по сутиизменяется, приводя его слуховую область в состояние, готовое к изучению песен своего вида. Таким образом, мать-птица говорит молодым коровьим трупиалам, кто они и кем должны стать—выводковым паразитом, а не членом вида-хозяина.

Для птиц-хозяев буроголовые коровьи трупиалы — подлинный кошмар. Исследователи недавно обнаружили, что самка буроголового коровьего трупиала внимательно наблюдает за гнездами, в которые она отложила яйца, и если хозяева их выбрасывают, она может разорить гнездо и уничтожить хозяйские яйца, проколов их, —возможно, чтобы заставить хозяев построить новое гнездо, чтобы получить еще один шанс для паразитирования на нем. Или, возможно, просто в отместку, наказывая хозяев, уничтожая их гнездо и всю кладку в нем. Эта мафиозная тактика может объяснить, почему некоторые птицы-хозяева не выкидывают паразитические яйца коровьеготрупиала. Хозяева могут узнать, что если он не будет играть в игру по-трупиальски, паразиты могут вернуться и разорить им гнезда. А поскольку коровья птица является очень плодовитым производителем яиц, откладывая до сорока яиц в сезон (для сравнения типичные виды-хозяева, такие как красноглазый виреон максимум производят десяток), возможностей для такого рода возмездия полно.

Коровьи трупиалы хороши в своем деле – настолько хороши, что, по-видимому, способствуют гибели десятков и без того находящихся в бедственном положении североамериканских видов певчих птиц, находящихся на грани вымирания из-за деградации среды обитания, включая находящегося под угрозой исчезновения виреона Белла(Vireo bellii pusillus) и древесницу Киртланда.

Но это темные грани гораздо более сложной, интригующей и даже красивой истории. Выводковые паразиты могут быть величайшими обманщиками в природе, но их не назовешь лентяями. Самки, в частности, проявляют хитрость и храбрость. И их способ размножения привел к жестокой и захватывающей коэволюционной гонке вооружений, которая толкает как паразитов, так и хозяев к пределам умного поведения. Гонка меняет саму природу общения внутри вида, стимулируя развитие уникальных визуальных сигналов и голосовых паролей, а также, возможно, общение между видами, порождая нечто вроде универсального птичьего языка. Это может даже быть движущей силой эволюции новых видов. И все это так стремительно, что, кажется, происходит прямо на наших глазах.